Надпись на памятнике медный всадник

Надпись на памятнике медный всадник

Медный всадник в Санкт-Петербурге — интересные факты и история памятника Петру I

Медный всадник в Санкт-Петербурге

Медный всадник — один из самых известных и узнаваемых памятников Петру I. Его воздвигли на Сенатской площади Санкт-Петербурга по указу Екатерины II. Сегодня это одна из главных городских достопримечательностей, которая упоминается во многих литературных произведениях, служит источником вдохновения для художников и украшает собой памятные монеты.

Описание памятника

Памятник на Сенатской площади в Санкт-Петербурге изображает Петра I, сидящего на вздыбленном коне. Он стоит на вершине постамента-скалы, а у ног лошади лежит поверженная змея. Все это символизирует преодоленные императором трудности и враждебные силы.

Змея служит одной из точек опор для императорского скакуна, что является довольно оригинальным решением для придания скульптуре устойчивости.

Взгляд Петра направлен вперед. По словам автора скульптуры «он простирает свою благодетельную десницу» на все территории, где проезжает. При этом у самодержца нет в руках символов государственной власти и он одет не в военные доспехи, а в простую одежду. В скульптуре Петр I предстает не полководцем, а законодателем, просветителем, созидателем и благодетелем.

Однако намек на государственность и победы самодержца в памятнике все же есть. Голову Петра I украшает лавровый венок, а на поясе висит меч.

На постаменте есть надпись на русском и латинском языках — «Екатерина II Петру I Лета 1782». Она увековечивает имя императрицы и подчеркивает ее приверженность петровским реформам.

Памятник Медный всадник окружен невысоким забором, вдоль которого высажены кустарники и цветы.

Почему памятник называют Медным всадником

Вопрос о Медном всаднике особенно актуален в свете того, что памятник Петру I в Санкт-Петербурге отлит из бронзы. Но ответ на него довольно прост.

Памятник стал «медным» из-за одноименного произведения Пушкина, в котором император на своем коне соскакивает с памятника и мчится за чиновником Евгением, потерявшем любимую во время наводнения.

Интересный факт! Образ Петра на коне использовали в своих произведениях Ф. Достоевский и А. Белый. Отсылка ведет именно к памятнику на Сенатской площади.

Авторы памятника

Почему-то многие считают Этьена Фальконе — французского скульптора — единственным автором памятника Петру Первому в Санкт-Петербурге. На самом деле это не совсем верно, хотя и он выполнил большой объем работ.

Достаточно ответственную их часть взяла на себя ученица французского мастера — Мари Анн Колло. Она вылепила голову скульптуры. Работу доверили Мари после того, как Екатерина II трижды забраковала варианты Э. Фальконе. Эскиз его ученицы, наоборот, пришелся по душе императрице, которая в итоге назначила девушке пожизненную пенсию и приняла в Российскую Академию художеств.

Змею у ног коня вылепил Ф. Гордеев, отливкой основной части статуи руководил Екимов В., а архитектурно-планировочным решением занимался Ю. Фельтен.

История создания Медного всадника

История создания Медного всадника полна противоречий и даже конфликтов. И если бы не Э. Фальконе, Сенатскую площадь могла бы украсить совсем другая скульптура.

Работа над проектом

Видные умы российских академий долго не могли определиться с видом памятника. Екатерина II хотела видеть его величественным и на коне, Бельский — без коня, Дидро предлагал сделать памятник Петру I в Петербурге в виде фонтана. Штелин и вовсе видел императора не одного, а среди павших к его ногам человеческих пороков, воплощенных в металле.

Фальконе решительно отказался от оригинальных идей и создал эскиз такого памятника, которым он предстает сейчас.

Интересный факт! Чтобы создать динамичную скульптуру, Фальконе делал зарисовки с движущегося коня. Для этого гвардейские офицеры поднимали лошадь на дыбы и удерживали в таком положении или взмывали на ней по помосту.

Постамент «Гром-камень»

Скульптура Петра I стоит на внушительном постаменте — обтесанной каменной глыбе. Ее искали по всем окрестностям Петербурга, а в местной газете даже напечатали объявление с просьбой к гражданам помочь в поисках.

В результате подходящую глыбу нашел крестьянин С. Г. Вишняков, за что получил премию в размере 100 рублей. Гранитную глыбу, расколотую ударом молнии, в народе назвали «Гром-камнем».

Весил «Гром-камень» 1 600 тонн, был почти на 4 м заглублен в землю и покрыт мхом. Когда его извлекли, на этом месте образовался большой котлован, быстро заполнившийся водой. Этот водоем сохранился до сегодняшнего дня и носит название «Петровский пруд».

Особую сложность представляла собой транспортировка такого камня. Чтобы доставить его до Финского залива, пришлось на всем пути соорудить желоба и поместить в них большие медные шары. По ним и перемещали глыбу. Работы проводили зимой, чтобы замерзший грунт мог выдержать большую нагрузку. В заливе камень ждала специально построенная баржа.

Транспортировка глыбы потребовала усилий более 1 000 человек и около полугода времени. На Сенатскую площадь камень прибыл 26 сентября 1770 года. За его разгрузкой наблюдало огромное количество людей.

Перед установкой камень хорошо обтесали, и он растерял большую часть своих габаритов и великолепия.

Литье и установка памятника

Литье памятника Петру I в Санкт-Петербурге вызвало немало проблем у Фальконе. Сам он никогда не выполнял такие работы, а в городе не нашлось ни одной мастерской, где могли бы отлить монумент в таких размерах. Никто не мог гарантировать успех предприятия и обещать нужный результат.

Для отливки скульптуры был приглашен французский специалист Б. Эрсман. Он приехал с помощниками и даже всеми необходимыми материалами. Но плодотворного сотрудничества с российскими скульпторами и художниками не получилось. Эрсман был уволен по настоянию Ю. Фельтена.

Его место занял Е. Хайлов, занимавшийся раньше отливкой пушек. Ему пришлось подобрать для литья новый состав, чтобы памятник устоял всего на трех точках опоры, получился прочным, но легким.

Первый опыт литья оказался неудачным. Труба, по которой в форму подавалась бронза, лопнула. Едва не погибнув, Хайлов смог предотвратить пожар в деревянной мастерской. Успехом увенчалась вторая попытка литья, которая последовала лишь через 3 года.

В разгар работ отношения скульптора Фальконе и Екатерины II стремительно ухудшаются и в 1778 году он был вынужден уехать из России. С собой мастер забрал все чертежи, эскизы, а также свою талантливую помощницу Мари Анн Колло. В связи с этим дальнейшими работами по завершению скульптуры и ее установке руководил Ю. Фельтен.

Памятник Петру I или Медного всадника установили на Сенатской площади в Санкт-Петербурге в 1782 году. В честь этого был проведен военный парад под руководством Д. А. Голицына.

Интересные факты о Медном всаднике

• «Гром-камень» извлекали из земли почти год.
• Жеребцов, с которых Фальконе делал эскиз, звали Бриллиант и Каприз.
• За работу над скульптурой Фальконе было обещано 200 000 ливров.
• В честь открытия скульптуры были выпущены памятные серебряные монеты. Для причастных к ее созданию выпустили три золотых монеты, одну из которых Екатерина II отправила Фальконе. Однако на открытие памятника его не пригласили.
• На плаще Петра I есть надпись о том, что над скульптурой работал Этьен Фальконе.
• Во время Второй Мировой войны памятник заколотили досками и укрыли мешками с песком, чтобы защитить от разрушения.
• Во время реставрации памятника в 1976 году внутрь него была заложена капсула с документом о реставрации и газетой от 3 сентября этого же года.
• Высота монумента составляет около 5 м.

Медный всадник со своей богатой историей и величественным видом уже давно стал одним из символов Санкт-Петербурга. На его фоне с удовольствием фотографируются как туристы, так и жители города. Вставший на дыбы конь со столь значимым для истории России наездником интересен и взрослым, и детям.

Видео: загадки Медного всадника

Медный всадник в Санкт-Петербурге — памятник Петру I

Медный всадник в Санкт-Петербурге — самый известный памятник Петру I. Он расположен в открытом сквере на Сенатской площади и является уникальным произведением русской и мировой культуры. Медный всадник окружен известными достопримечательностями: с запада расположены здания Сената и Синода, с востока — Адмиралтейство, с юга — Исаакиевский собор.

Медный всадник — история создания

Инициатива создания памятника Петру I принадлежит Екатерине II. Именно по ее приказу князь Александр Михайлович Голицын обратился к профессорам Парижской Академии живописи и скульптуры Дидро и Вольтеру, мнению которых Екатерина II полностью доверяла. Известные мастера рекомендовали для этой работы Этьен-Мориса Фальконе, работавшего в то время главным скульптором на фарфоровом заводе. «В нем бездна тонкого вкуса, ума и деликатности, и вместе с тем он неотесан, суров, ни во что не верит. .. Корысти не знает», — писал Дидро о Фальконе.

Этьен-Морис Фальконе всегда мечтал о монументальном искусстве и получив предложение создать конную статую колоссального размера, не раздумывая согласился. 6 сентября 1766 года он подписал контракт, в котором вознаграждение за работу определялось в размере 200 тысяч ливров, что было достаточно скромной суммой — другие мастера просили значительно больше. 50-ти летний мастер приехал в Россию с 17-летней помощницей Мари-Анн Колло.

Мнения об облике будущей скульптуры были самые разные. Так, руководивший созданием памятника Президент Императорской Академии искусств Иван Иванович Бельской представлял скульптуру Петра I, стоявшего в полный рост с жезлом в руке. Екатерина II видела императора, восседающим на коне с жезлом или скипетром, а были и другие предложения. Так, Дидро задумал памятник в виде фонтана с аллегорическими фигурами, а статский советник Штелин направил Бельскому подробное описание своего проекта, согласно которому Петр I должен был предстать в окружении аллегорических статуй Благоразумия и Трудолюбия, Правосудия и Победы, которые подпирают ногами пороки Невежество и Леность, Обман и Зависть. Фальконе отверг традиционный облик монарха-победителя и отказался от изображения аллегорий. «Монумент мой будет прост. Там не будет ни Варварства, ни Любви народов, ни олицетворения Народа. Я ограничусь только статуей этого героя, которого я не трактую ни как великого полководца, ни как побе­дителя, хотя он, конечно, был и, тем и другим. Гораздо выше личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны, и вот её-то и надо показать людям», — писал он Дидро.

Работа над памятником Петру I — Медный всадник

Фальконе создавал модель скульптуры на территории бывшего временного Зимнего Дворца Елизаветы Петровны с 1768 по 1770 годы. Из императорских конюшен были взяты две лошади Орловской породы Каприз и Бриллиант. Фальконе делал зарисовки, глядя как гвардейский офицер взлетал на лошади на помост и ставил ее на дыбы. Модель головы Петра I Фальконе переделывал несколько раз, но так и не добился одобрения Екатерины II и в результате голову Медного всадника успешно вылепила Мари-Анн Колло. Лицо Петра I получилось мужественным и волевым, с широко открытыми глазами и озаренным глубокой мыслью. За эту работу девушку приняли в члены Российской Академии художеств и Екатерина II назначила ей пожизненную пенсию в 10 000 ливров. Змею под ногами коня выполнил русский скульптор Федор Гордеев.

Раздавленная змея символизирует враждебные силы

Гипсовая модель Медного всадника была изготовлена к 1778 году и мнения о работе были неоднозначными. Если Дидро остался доволен, то Екатерине II не понравился самовольно выбранный облик памятника.

Отливка Медного всадника

Скульптура была задумана колоссальных размеров и литейщики не брались за эту сложную работу. Иностранные мастера за литье требовали огромные деньги, а некоторые откровенно говорили, что отливка не удастся. Наконец, нашелся литейщик, пушечных дел мастер Емельян Хайлов, взявшийся за литье Медного всадника. Вместе с Фальконе они подбирали состав сплава и делали пробы. Сложность состояла в том, что скульптура имела три точки опоры и поэтому толщина стенок передней части статуи должна была быть небольшой — не более одного сантиметра.

Во время первой отливки труба, по которой заливалась бронза, лопнула. В отчаянии Фальконе выбежал из мастерской, но мастер Хайлов не растерялся, снял свой армяк и намочил его водой, обмазал глиной и приложил как заплату к трубе. Рискуя своей жизнью, он предотвратил пожар, хотя сам получил ожоги рук и частично повредил зрение. Верхняя часть Медного всадника все равно была испорчена, ее пришлось срубить. Подготовка к новой отливке заняла еще три года, но на этот раз она прошла удачно и в честь успешного завершения работы скульптор в одной из складок плаща Петра I оставил надпись «Лепил и отливал Этьен Фальконе парижанин 1788 года».

Установка Медного всадника

Фальконе хотел установить памятник на постаменте в виде волны, выточенном из естественного куска скалы. Найти нужную глыбу высотой в 11,2 метров было очень трудно и поэтому в газете «Санкт-Петербургские новости» было опубликовано обращение к частным лицам, желающим найти подходящий кусок скалы. И вскоре откликнулся крестьянин Семен Вишняков, давно приметивший подходящую глыбу около деревни Лахта и сообщивший об этом руководителю поисковых работ.

Камень, весивший около 1600 тонн и названный Гром-камнем, доставляли сначала на платформе до побережья Финского залива, затем по воде до Сенатской площади. В извлечении и транспортировке камня участвовали тысячи людей. Камень установили на платформу, передвигавшуюся по двум параллельным желобам, в которую были уложены 30 выполненных из сплава меди шаров. Эту операцию проводили в зимнее время с 15 ноября 1769 года, когда земля была заледенелая и 27 марта 1770 года камень доставили к берегу Финского залива. Осенью глыбу погрузили на судно, специально построенное мастером Григорием Корчебниковым и 25 сентября 1770 года толпы народа встречали Гром-камень на берегу Невы у Сенатской площади.

В 1778 году отношения Фальконе с Екатериной II окончательно испортились и вместе с Мари-Анн Колло он был вынужден уехать в Париж.

Установкой Медного всадника руководил Федор Гордеев и 7 августа 1782 года состоялось торжественное открытие монумента, но его создатель так и не был приглашен на это событие. Военным парадом на торжестве руководил князь Александр Голицын, а Екатерина II прибыла по Неве в шлюпке и поднялась на балкон здания Сената. Императрица вышла в короне и порфире и дала знак открыть памятник. Под барабанную дробь полотняная ограда с монумента упала и полки гвардейцев прошли по набережной Невы.

Памятник Медный всадник

Фальконе изобразил фигуру Петра I в динамике, на вздыбленной лошади и тем самым хотел показать не полководца и победителя, а в первую очередь созидателя и законодателя. Мы видим императора в простой одежде, а вместо богатого седла — звериную шкуру. О победителе и полководце нам говорит только венчающий голову венок из лавра и меч у пояса. Расположение монумента на вершине скалы указывает о преодоленных Петром трудностях, а змея является символом злых сил. Памятник уникален тем, что имеет только три точки опоры. На постаменте выполнена надпись «ПЕТРУ перьвому ЕКАТЕРИНА вторая лѣта 1782», а на другой стороне тот же текст указан на латинском языке. Вес Медного всадника — восемь тонн, а высота — пять метров.

Медный всадник — название

Название Медный всадник памятник получил позже благодаря одноименной поэме А.С. Пушкина, хотя на самом деле монумент изготовлен из бронзы.

Легенды и Мифы о Медном всаднике

• Существует легенда, что Петр I, находясь в веселом расположении духа решил на своем любимой лошади Лизетте перескочить Неву. Воскликнул: «Все божье и мое» и перескочил через реку. Второй раз крикнул эти же слова и тоже был на другом берегу. И в третий раз решил перепрыгнуть через Неву, но оговорился и произнес: «Все мое и божье» и тут же был наказан — так и окаменел на Сенатской площади, в том месте, где сейчас стоит Медный всадник
• Говорят, что заболевший Петр I и лежал в горячке и причудилось ему, что наступают шведы. Вскочил он на коня и хотел ринуться к Неве на врага, но тут выползла змея и обвила ноги коня и остановила его, не дала Петру I прыгнуть в воду и погибнуть. Так и стоит Медный всадник на этом месте — памятник Как змея спасла Петра I
• Существует несколько мифов и легенд, в которых Петр I пророчит: «Пока я на месте, моему городу нечего опасаться». И действительно, Медный всадник оставался на своем месте во время Отечественной войны 1812 года и во время Великой Отечественной войны. Во время блокады Ленинграда он был обшит бревнами и досками и вокруг него уложили мешки с песком и землей
• Петр I рукой указывает в сторону Швеции, а в центре Стокгольма установлен памятник Карлу XII, противнику Петра в Северной войне, левая рука которого направлена в сторону России

Интересные факты о памятнике Медный всадник

• Транспортировка камня–постамента сопровождалась трудностями и непредвиденными обстоятельствами и часто возникали аварийные ситуации. За той операцией следила вся Европа и в честь доставки Гром-камня на Сенатскую площадь была выпущена памятная медаль с надписью «Дерзновению подобно. Генваря, 20, 1770»
• Фальконе задумал монумент без ограды, хотя ограда всё-таки была установлена, но до наших дней не сохранилась. Сейчас находятся люди, которые оставляют надписи на памятнике и портят постамент и Медный всадник. Возможно, что в скором времени вокруг Медного всадника будет установлено ограждение
• В 1909 и 1976 годах проводилась реставрация Медного всадника. Последнее обследование, проведенное с помощью гамма лучей, показало, что каркас скульптуры находится в хорошем состоянии. Внутрь памятника была заложены капсула с запиской о проведенной реставрации и газета от 3 сентября 1976 года

Медный всадник в Санкт-Петербурге — главный символ Северной столицы и полюбоваться одной из самых известных достопримечательностей города на Сенатскую площадь приходят молодожены и многочисленные туристы.

Мистика витает в воздухе: «Всадник Апокалипсиса» и другие легенды о статуе Петра на Сенатской площади

Петербург 18 августа отмечает важную дату. Ровно 239 лет назад, в 1782 году, был торжественно открыт знаменитый памятник Петру Великому — Медный всадник. Скульптура давно стала одним из главных символов Северной столицы. Однако внимание к памятнику столетиями и по сей день было приковано не только из-за его величественного внешнего вида. Медный всадник еще до своего возникновения на Сенатской площади был окутан мистическими историями и легендами, которых с течением времени становилось все больше.

Благословление царя

Этьен-Морис Фальконе, которому довелось ваять легендарный памятник Петру I, начал работать над его созданием в 1766 году. Создатель монументального произведения во время работы старался изучить как можно больше о жизни последнего царя всея Руси. Французский скульптор поднял множество архивов и документов, встречался с людьми, которые знали Петра Великого лично — все для создания достоверного образа императора.

Согласно легенде, Фальконе настолько старался прочувствовать все, что окружало царя, что однажды даже остался на ночь в спальне государя в его дворце в Летнем саду. Во сне скульптору явился дух Петра, которому тот пообещал служить верой и правдой и создать достойный великого государственного деятеля памятник.

Гром-камень

Напоминающий морскую волну камень, на котором поныне стоит бронзовая статуя всадника, долгое время был настоящей головной болью скульптора. Ходят слухи, что ради поисков глыбы даже дали объявление в газетах. На него откликнулся поставщик строительного камня Семен Вишняков, который узнал от неизвестного юродивого интересный факт: недалеко от Лахты была гранитная скала, которую сразила молния. Именно поэтому крестьяне прозвали расколотую глыбу Гром-камнем. Они также поговаривали, что во время Северной войны сам Петр Великий взбирался на скалу, чтобы лучше видеть расположение войск.

Как конкретно удалось в далекие от наших дней времена переместить громадину из Лахты на Сенатскую площадь, остается загадкой. Гравюры с изображениями и официальный документ о транспортировке Гром-камня могли быть лишь способом намеренно исказить правдивую информацию. Все ради того, чтобы скрыть, сколько людей погибло при перемещении валуна.

Бедный, бедный Павел

Еще одна мистическая история получила свое начало до возникновения памятника Петру Великому и обрела логичное завершение после смерти его правнука Павла I. Последний однажды якобы встретил подозрительного человека в черном плаще, который скакал прямо по Сенатской площади. Странная фигура обмолвилась пророческими словами: «Бедный, бедный Павел. Скоро ты снова увидишь меня здесь». Таким образом, Павлу довелось столкнуться лицом к лицу с призраком своего знаменитого родственника.

Однако встрече Павел I не сильно обрадовался. По словам очевидцев, мужчина побледнел как смерть и еще долго не мог оправиться от потрясения. И не зря он предчувствовал скорую кончину — Павла убили в Михайловском замке, несмотря на его так называемый защитный обряд — установку собственного памятника Петру с гравировкой «прадеду от правнука».

Всадник Апокалипсиса

Когда Медный всадник, наконец, стал достоянием Сенатской площади и всего города на Неве, старообрядцы дали ему собственное название. Так, памятник неофициально стал «Всадником Апокалипсиса», а во всех новшествах и преобразованиях людям мерещились пророчества. Они говорили, что памятнику «… имя смерть; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертой частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором, и зверями земными».

Мистики памятнику прибавила и русская литература — спасибо Александру Сергеевичу Пушкину. Некоторые особо пытливые умы смогли найти подтверждение своих теорий в поэме великого классика «Медный всадник».

Змея-спасительница

Если верить еще одной легенде, Петр Великий едва не сгинул в Неве, когда в лихорадке ему померещилось наступление шведов. В бреду он пытался прыгнуть воду прямо на коне, но сделать царю это не удалось — змея обвила ноги скакуна.

Было ли это на самом деле, остается лишь догадываться. Доподлинно известно лишь одно — змея стала неотъемлемой частью монументального произведения. При этом создал ее не Фальконе, а русский скульптор Федор Гордеев.

Враг не пройдет

С течением времени Медного всадника начали наделять новыми свойствами. Так, в годы Великой Отечественной войны жители Ленинграда верили: памятник Петру Великому является хранителем города. Пока Медный всадник, а также статуи полководцев Суворова, Кутузова и Барклая де Толли стоят на своих местах, враг в город не пройдет. Так и случилось — за 900 дней блокады Ленинграда немцы не смогли прорваться в город, а памятники чудом остались целыми и невредимыми.

Напомним, что Медный всадник сейчас находится на масштабной реставрации. К юбилею, который состоится в 2022 году, памятник примет еще более строгий и стройный вид. Об этом писали НЕВСКИЕ НОВОСТИ.

Медный всадник, кто ты?

Вот уже почти два с половиной века он стоит над Невой. Официальное открытие памятника Петру Великому работы Фальконе состоялось 7 августа 1782 года.

Когда-то в один из первых дней августа, обычно — первый выходной, рядом с ним обязательно собирались ценители старины, чтобы отметить очередную годовщину установки памятника Петру Великому на Сенатской площади Санкт-Петербурга.

Теперь о традиции вспоминают только в юбилейные годы, но очередного юбилея надо ждать ещё полтора десятка лет. Наверное, это примета времени, что сегодня его уже никто не боится, как боялся пушкинский Евгений.

Иллюстрация А. Бенуа к пушкинскому «Медному всаднику» считается хрестоматийной

Похоже, ленинградцы-питерцы всё своё уже отбоялись в страшные дни Блокады. Зато фальконетовым Петром, как и прежде, восхищаются, чаще — просто любят, ласково называя «Петрушей». После тех самых 900 дней к нему в городе и вовсе относятся как-то теплее, человечнее.

На его фоне теперь регулярно фотографируются невесты, а женихи, открывая шампанское, целятся непременно под хвост царскому коню. Лихие бомбилы на Невском, готовые с любого содрать три шкуры, даже с иностранцев за то, чтобы прокатиться «прямо к Петру», берут не больше пяти сотен.

[/center]
На его фоне фотографироваться было модно во все времена

На нехватку памятников Петру Великому Россия пожаловаться не может. Было время, когда ваяли только Ильичей, но и тогда копию отменного растреллиевского бюста поставили прямо на Московском вокзале.

Потом вернули на Адмиралтейскую набережную «Царя-плотника», тут же Зураб Церетели в первопрестольной подсуетился, а шемякинский, вообще-то симпатичный «полутруп» усадили посреди Петропавловки. Впрочем, к нему невесты тоже неравнодушны — коленки натёрли до зеркального блеска. Значит, прижился.

Но фальконетов Пётр — один. Он не просто другой — Пётр I и сам был другим, как-то не вписывается он в череду предшественников и преемников на русском троне. Спасибо Екатерине, что отвергла когда-то уже готовый конный монумент Карло Растрелли — не прижился бы он на берегу Невы и вряд ли смог бы так уютно соседствовать рядом с чудом Монферрана.

А может быть, и Монферран, не будь «Медного всадника», не подарил бы нам такого Исаакия? Он «Медный всадник» — лучше поэта не скажешь, хотя сегодня острословы, конечно, назвали бы памятник Петру как-то иначе.

Вот, как ни старались Церетели и Шемякин потягаться с гениальным творением Фальконе, их монументы тут же получили от народа целый набор эпитетов, порой презрительных, а порой и просто убойных. «Лысый пень» или «Стульчак». Просто «Монстр» или «Кто никогда не видел моря?» И в ответ — «Кто, кто… Петя в кожаном пальто». И ещё многое в том же духе.

Выбирайте, что нравится, но равного пушкинскому «прозвищу» у них нет и не будет никогда. Как не будет и другого монумента, по-настоящему достойного памяти великого преобразователя России.

«Созидатель, преобразователь, законодатель» — так просто и коротко сказано про Петра у Этьена Фальконе. И как много всего и сразу в этих трёх словах. Каждому следующему правителю осталось из чего выбирать. Но первой выбирала Екатерина.

Она только обосновалась на троне. Царствует всего три года. Ей нужны видимые подтверждения легитимности собственной власти. Но она терпелива — тяжко застывший, наподобие итальянских кондотьеров монумент Карло Растрелли Екатерина отвергла сразу. Пётр разбудил Россию, его преемница на троне не такова, чтобы дать ей снова уснуть.

И памятник Екатерине был нужен под стать великим деяниям великого царя, у которого… великие наследники. А у Растрелли государь словно бы всего уже достиг — и это властелин державы, которой больше уже почти ничего не нужно.

Екатерининской России нужно всего и много, даже очень много. Памятник Петру должен стать жирной точкой в целой череде имперских символов, созданных по воле неугомонной императрицы. Она терпеливо ищет ваятеля, достойного такой задачи. Обратиться за советом есть к кому — ведь с юных лет, ещё будучи великой княгиней, Екатерина вступила в переписку с лучшими умами Европы.

Энциклопедист Дидро и подсказал — Этьена-Мориса Фальконе. Дидро, можно сказать, угадал — из работ у пятидесятилетнего Фальконе действительно получились только «Милон Кротонский» да «Пигмалион». Зато как теоретик он разделал под орех всех «антиков», перед которыми культурная Европа привыкла преклоняться без сомнений.

Морис Этьен Фальконе. Бюст работы Мари-Анн Колло, изваявшей голову Петра I

Впрочем, незадолго до петербургского заказа Фальконе выполнил две капеллы в парижской церкви Святого Роха. Они очаровали русского посла князя Голицына, тот и поддержал Дидро.

Фальконе старше русской царицы и тоже терпелив, не случайно ему позволили возиться с памятником полтора десятка лет. Впрочем, ждать и терпеть тогда умели. Только на то, чтобы транспортировать из Лахты постамент — «Гром-камень», ушёл целый сезон. Операция с технической точки зрения и сегодня была бы непростой, а в XVIII веке — просто уникальной (читайте).

Ни Сан-Суси, ни Версаль, ни Шёнбрунн ничего подобного себе позволить не могли. А сколько времени было потрачено на выбор постамента, да и убеждать сановных критиков пришлось чуть ли не целую зиму — только переписка Фальконе и президента российской Академии художеств Ивана Бецкого составляет два толстенных архивных тома.

Фальконе с его амбициями оказался и удивительно скромен — не постеснялся поручить изваять голову царя своей ученице Мари-Анн Колло. По тем временам дело неслыханное. Но тоже, как Дидро, угадал. Колло не стала копировать тоновую маску Петра работы учителя или прижизненный бюст Растрелли, решив задачу как истинный монументалист.

Главное — уловить характер и не войти в диссонанс с самим конным изваянием. Глаза навыкате, объёмный лоб в обрамлении густых, как волны, прядей, явное напряжение воли на лице, выдвинутый вперёд подбородок — казалось бы, банальный набор всем известных черт, но в целом — впечатление неповторимое.

Тут и гневная решимость, и умение миловать, тут и мудрость, и простота, суровость и спокойствие одновременно. Известно, что Фальконе много «правил» Колло, но в итоге единство несомненно, жаль, что о роли ученицы теперь помнят только знатоки.

Екатерина выбрала «своего» Петра, много говорила о нём, писала, но на самом монументе отметилась предельно лаконично: «PETRO primo CATHARINA secunda». И по-русски: «Петру Первому Екатерина Вторая. Лета 1782».

С тех пор фальконетов Пётр многим не давал покоя. Вдохновил Пушкина. Нервного императора Павла так просто достал, не простояв на Сенатской площади и двух десятков лет. И Павел, только вступив на престол, в пику матери водрузил у Михайловского замка другую конную статую Петра. Работы Карло Растрелли — ту самую, что когда-то отвергла великая императрица. Амбициозное «Прадѣду Правнукъ. 1800» — тоже начертано в пику Екатерине.

Младший сын Павла Николай, такой же нервный, как отец, но с куда более холодным рассудком, без лишних колебаний приказал выпустить в медного Петра, а заодно и в декабристов порцию картечи.

Говорят, её следы до сих пор можно разглядеть на изломах Гром-камня. Ни в трёх Революциях, ни в Гражданскую ни у кого на Петра рука не поднялась. А позже в Петра целились уже фашистские асы Люфтваффе — не попали ни разу.

Пушкин подпустил мистики, но холодный Николай Павлович, «расстреляв» Петра, сразу выбрал под себя образ царя-стоика. Медного всадника тогда частенько сравнивали с древнеримским Марком Аврелием, хотя Фальконе именно эту статую считал примером того, как не надо делать конные монументы.

При царе-освободителе Александре II Петра Великого «подавали» публике уже как реформатора и чуть ли не либерала, а заодно украшали цветами а-ля русский триколор. Александр III и его неудачник-сын напирали на «народность» Петра Алексеевича, устраивая на Сенатской площади каток и гуляния. Славянофилам же очень нравилась формула: «Великий вождь великого народа».

После Октября 17-го её никто, разумеется, в отношении Петра не озвучивал. Но при Сталине, когда увидел свет «Пётр Первый» красного графа Толстого, именно эта трактовка подразумевалась как бы сама собой.

Если уж тирана Ивана Грозного гений Сергея Эйзенштейна и блистательная игра Николая Черкасова представили этаким борцом с боярской бюрократией, то Петра Великого сам Бог велел превратить в «народного царя». И никто после самого «вождя народов» эту формулу не забыл. До сих пор…

Произведения скульптуры в чём-то сродни боевым кораблям. Настоящий шедевр, как достойного противника, узнают по силуэту. Но капитаны годами изучают каталоги с контурами вражеских крейсеров и эсминцев, а «Медный всадник» остаётся в памяти сразу и навсегда. Однако в скульптуре так же, как силуэт, важен и жест.

«Россию поднял на дыбы» — о монументе в целом этим уже всё сказано. А вот рука, простёртая над волнами Невы? «Благодетельная десница», «Отеческая рука». Как долго и трудно Пушкин подбирает эпитеты — «Поднявши руку в вышине», «Гигант с простёртою рукою», «Грозя недвижною рукой»! В самом жесте — средоточие силы, ума, воли. Но не только — рука Петра — как новый вектор для новой России.

«Окно в Европу» — вроде бы сказано, и точка. На Запад — навстречу Европе. Чтобы быть не просто рядом, чтобы быть вместе. Быть достойной её составной частью. И никаких комплексов неполноценности здесь искать не надо.

Абсолютно прав был Лев Гумилёв — Евразия мы, не Азеопа. Азеопа — это «красиво» сказал другой историк, Павел Милюков. Сказал через двести лет после Петра, словно всё, что тот завещал, пустил под откос.

Не удивляет, что «временные» с таким министром иностранных дел комплексовали перед Европой, неудивительно, что их, «временных», с такой лёгкостью смели большевики. Урал — не шутка географии, а наш с Европой общий рубеж.

«Евразия — не Азеопа», — мог бы задолго до Гумилёва сказать сам Пётр. Он не сказал — он всё сделал, чтобы так и было!

Секрет влюбленных глаз. История создания знаменитого Медного всадника

18 августа 1782 года в Петербурге был торжественно открыт памятник Петру I – величественный Медный всадник. Работы по его созданию велись целых 16 лет. Жители города на Неве были восхищены изваянием: император был изображен на постаменте в виде огромной скалы, верхом на вздыбленном коне, а сама скульптура держалась всего лишь на трех точках опоры. По сей день Медный всадник остается одним из главных символов Петербурга. Памятнику посвящают литературные произведения, о нем слагают мифы и легенды. Как создавалось легендарное изваяние, и почему отлитый из бронзы памятник назван Медным всадником – в материале SPB.AIF.RU.

Зрачки в форме сердец

Памятник Петру I был создан по инициативе императрицы Екатерины II. Философ-просветитель Дени Дидро порекомендовал правительнице нанять для этой работы 50-летнего француза Этьена-Мориса Фальконе – одного из лучших скульпторов того времени. Императрица так и сделала: контракт с Фальконе на сумму 200 тысяч ливров был заключен, и в октябре 1766 года скульптор вместе со своей 17-летней помощницей Мари-Анн Колло прибыл в Петербург. Французов поселили в каменном здании бывшей конюшни временного Зимнего дворца Елизаветы Петровны, а мастерскую для скульпторов оборудовали на территории бывшего дворца.

Фальконе работал над созданием модели памятника в течение двух лет. Когда стало понятно, что Петр будет изображен в виде всадника, мастер попросил предоставить ему двух лучших лошадей орловской породы из императорских конюшен – Каприза и Бриллианта. Скульптор смотрел, как офицер на лошади вскакивал на помост и ставил лошадь на дыбы, а сам в это время делал наброски. Конь у скульптора получился прекрасно, как и фигура императора, а вот голова Петра у Фальконе никак не удавалась.

«Скульптор переделывал голову всадника бесконечно, но все равно его работа не нравилась Екатерине II, – рассказывает историк и биограф Петра I Алексей Доронин. – Императрица хотела уже пригласить для этого другого скульптора, но тут за дело взялась юная помощница Фальконе. Она с первого раза успешно вылепила голову императора: лицо получилось мужественным и открытым, а в глазах Петра читалась смелость и мудрость. По воспоминаниям современников, Колло была влюблена в Фальконе, поэтому она сделала зрачки Петру в форме сердец». За выполненную работу Мари-Анн Колло сразу же приняли в члены Российской Академии художеств и назначили ей пожизненную пенсию. Змею под ногами всадника сделал русский скульптор Федор Гордеев. Гипсовая модель памятника была завершена в 1769 году.

Постамент из Гром-камня

Фальконе планировал установить памятник на большом постаменте, высеченном из единого куска скалы. По замыслу скульптора размеры постамента для изваяния должны были достигать более 11 метров высотой. Подходящей глыбы на примете не оказалось, и по просьбе француза в газете «Санкт-Петербургские новости» опубликовали объявление о поисках нужного камня. Глыбу нашел крестьянин Семен Вишняков: он предложил использовать в качестве постамента для памятника гигантский Гром-камень, лежащий неподалеку от деревни Конная Лахта. Валун весом около двух тонн был размером 13 метров в длину, 6 метров в ширину и 8 – в высоту. Местные говорили, что камень откололся от гранитной скалы в результате удара молнии, благодаря чему и получил свое название. За такую находку крестьянин получил в качестве вознаграждения 100 рублей.

Когда рабочие вытащили глыбу из земли, яма из-под камня тут же заполнилась водой, и на этом месте образовался водоем. Он сохранился до наших дней и носит название Петровского пруда. Камень доставляли в Петербург почти целый год. В ноябре 1769 года, когда земля подмерзла и не проваливалась под тяжестью глыбы, скалу повезли на берег Финского залива, где камень оказался лишь в апреле следующего года. Отсюда постамент для Петра отправился в город на Неве по водному пути на специально построенном для этой цели корабле. В октябре 1770 года камень выгрузили на Сенатскую площадь. Чтобы переместить глыбу на сушу, корабль пришлось немного притопить и опустить на вбитые в дно реки сваи. Скульптор начал обтесывать камень еще в пути, а завершил свою работу уже на площади в Петербурге. После этого скала значительно уменьшилась в размерах.

Памятник отлили со второй попытки

Скульптура должна была получиться огромной, и за сложную работу не хотел браться ни один литейщик. Наибольшая трудность заключалась в наличии всего лишь трех точек опоры, и толщина стенок передней части скульптуры должна была быть не больше сантиметра. Наконец взяться за отливку памятника согласился пушечных дел мастер Емельян Хайлов, а все подготовительные работы к отливке выполнял сам Фальконе. Бронзовый сплав для изваяния мастера изготавливали вместе. Уже в процесс работы труба, по которой лился горячий жидкий сплав, лопнула, и бронза полилась наружу. «Хайлов проявил невиданный героизм, – отмечает Алексей Доронин. – Он моментально стащил с себя армяк, намочил его, обмазал глиной и приложил к месту разрыва трубы. Мастер рисковал своей жизнью для того, чтобы не допустить пожара и спасти памятник. При этом Хайлов испортил себе зрение и получил сильнейшие ожоги рук».

Несмотря на проявленную мастером отвагу, верхнюю часть памятника спасти все же не удалось, и ее пришлось переделывать. Через три года отливка была завершена. В одной из складок плаща Петра скульптор разметил надпись: «Лепил и отливал Этьен Фальконе парижанин 1778 года».

Бронзовый царь стал Медным всадником

В этом же году Фальконе был вынужден уехать из России, не закончив памятник. Работу над бронзовым изваянием продолжил архитектор Юрий Фельтон. На завершение скульптуры ему потребовалось еще 4 года. И вот 18 августа 1782 года на Сенатской площади состоялось торжественное открытие памятника Петру. Скульптора Фальконе на праздник не пригласили. Император предстал перед петербуржцами на огромной скале, символизирующей преодоленные им препятствия. Петр гордо восседает на вздыбленном коне. Вместо седла на коне – медвежья шкура как символ великой нации, а под копытами – поверженный враг в виде змеи. Голову Петра украшает лавровый венок – знак победителя.

Памятник был единодушно принят населением. О величественном монументе слагали стихи, а Пушкин посвятил ему целую поэму – «Медный всадник». С легкой руки поэта это имя прижилось, и бронзовый памятник стали называть Медным всадником. Бронзовый император уже 234 года стоит на берегу Невы и любуется красотой своего города.

Петербургский призрак: какие тайны скрывает самый известный памятник Петру Первому

Потусторонний царь

Среди всех российских царей Пётр Первый занимает особенное место. Многие воспринимали в двух ипостасях: одни почитали его как божество, а для других он был подобен Антихристу.

Почти религиозный культ первого императора легко проследить в поэзии и литературе. К примеру, вот как звучит стихотворение, которое было подготовлено Михаилом Ломоносовым как «Надпись к статуе Петра Великого»:

И, словом, се есть Пётр, отечества Отец.

Земное божество Россия почитает,

И столько алтарей пред зраком сим пылает,

Коль много есть Ему обязанных сердец.

«Земным божеством», по мнению историка и литературоведа Веры Проскуриной, в глазах людей XVIII века Пётр стал в результате того, что Россия насильно секуляризовалась на фоне богатых традиций смешения христианских и языческих элементов культуры. С одной стороны, русскому человеку брили бороду и силком заставляли одеваться по европейской моде, с другой — русский точно знал, чем кормить домового и как спастись от сглаза. В таких условиях мистика свободно проникала в новые сферы жизни.

Восхищённые поэты легко обожествляли царя-реформатора (и сложно сказать, насколько это было гиперболизировано в стихах Ломоносова), а вот его противники точно так же запросто объясняли, отчего православный царь вдруг надел иноземное дьявольское платье и пускает табачный дым изо рта: да просто он не человек, а Антихрист.

Царь казался потусторонним существом, и это восприятие после его смерти лишь усилилось, а 235 лет назад приобрело законченные формы. 18 августа 1782 года на Сенатской площади Санкт-Петербурга был торжественно открыт самый известный городской монумент: Медный всадник.

Первое явление

В том же году произошла и другая связанная с Петром история.

В 1782 году нелюбимый сын Екатерины Второй и будущий император Павел путешествовал по Европе. В Брюсселе за ужином, на котором он присутствовал, зашли разговоры о сверхъестественном. Павел рассказал историю о том, как однажды он шёл по ночной столице через Сенатскую площадь с князем Куракиным и повстречал странного прохожего. Человек, закутавшийся в плащ, подошёл к наследнику и прошептал: «Павел! Бедный Павел! Я тот, кто принимает в тебе участие». Прохожий указал на середину площади. «Прощай, Павел, ты снова увидишь меня здесь», — сказал неизвестный и поднял шляпу, перед тем как раствориться в темноте. В этом прохожем Павел с ужасом узнал Петра.

Этот рассказ звучит как типичная городская легенда, однако его проанализировали историки Юрий Нежинский и Алексей Пашков в своей монографии «Мистический Петербург». По их мнению, история является подлинной — во всяком случае с большой степенью вероятности можно утверждать, что её действительно рассказывал сам Павел Первый. Первоисточник рассказа — известные своей достоверностью мемуары Генриетты фон Оберкирх, которая присутствовала на том ужине.

Но в самих мемуарах у этой истории есть более жуткое продолжение. Через полтора месяца после того, как Павел рассказал об этой встрече, он на глазах фон Оберкирх распечатал и прочитал письмо, полученное из Петербурга. Во время чтения наследник побледнел: в письме речь шла как раз об установке памятника на том самом месте, где ему привиделся Пётр.

Впрочем, пусть это и одна из немногих задокументированных историй такого рода, не стоит забывать, что сам Павел был склонен к мистицизму, да и вряд ли ему не было известно о запланированной установке монумента.

Время легенд

С появлением памятника самый «потусторонний» из российских императоров наконец-то получил явный и вечный символ своего присутствия в Санкт-Петербурге.

После рассказа Павла Первого страшные легенды о Медном всаднике быстро стали частью городского фольклора. Ленинградский писатель Владимир Бахтин записал старообрядческий рассказ о происхождении памятника, который якобы является окаменевшим царём, наказанным Богом за гордыню.

Другой ленинградский писатель, Наум Синдаловский, приводит ещё одну легенду, согласно которой Медный всадник является не кем иным, как всадником Апокалипсиса, «которому имя смерть; и ад следовал за ним».

Эти два мифа весьма красноречиво говорят о восприятии Петра Первого в народной среде (представители аристократии царём–реформатором больше восхищалась, ведь не им приходилось своими руками строить на болотах петровскую столицу).

Однако самое известное предание носит всё же более лояльный к первому российскому императору характер.

Существует легенда, что незадолго до наводнения Пётр сходит с пьедестала и скачет по городу на своём коне, чтобы предупредить об опасности. Из этой легенды Александр Пушкин сделал настоящий поэтический хоррор, в котором оживший Пётр ходит по улицам города за сумасшедшим Евгением.

Поэт ввёл в литературу страшный миф Петербурга о Медном всаднике как материальном воплощении призрачного Петра, который для одних был именно Богом, а для других — его противоположностью. В дальнейшем легенду о Медном всаднике подхватили и другие писатели, например Достоевский: «Весь этот гнилой, склизкий город подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его — пожалуй, для красы — бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне».

Но миф, переломленный через литературу, перестал быть народной легендой. И сегодня Медный всадник вряд ли кого-то пугает, да и Пётр Первый больше не кажется существом из другого мира.

Источник: four-rooms.ru